ПРОМЫШЛЕННЫЙ ДИЗАЙН как элемент инновационной деятельности

О промдизайне - О промдизайне

К числу наиболее острых проблем, связанных с развитием дизайна, его интеграцией в промышленность относится выявление роли и места дизайна в структуре инновационного процесса с учетом российской специфики.

Разрабатываемые концепции и программные документы традиционно ориентируются на приоритетное наращивание научно-технического потенциала. Совершенно очевидно, что проблемы будут решены автоматически, если дизайн является одним из направлений научно-технической деятельности. Однако, если следовать духу принимаемых нормативных документов, признавать дизайн в этом качестве отказываются, прежде всего, идеологи инновационного развития. В этой связи мы или должны убедительно доказать принадлежность дизайна к научно-технической сфере, или сосредоточить усилия на уточнении статуса дизайна в инновационном процессе, не претендуя при этом однозначно на его научно-техническую природу. Такой подход позволяет ставить вопрос о необходимости особого внимания и приоритетной поддержки дизайна, с выделением его развития в отдельную проблему в рамках единого инновационного процесса.

При разработке концепции инновационной политики Ростовской области потребовалось на элементарном уровне проанализировать и сделать понятными для неспециалистов различия в природе дизайна и инженерного проектирования. С этой целью были рассмотрены особенности взаимодействия трех основных сфер профессиональной деятельности – науки, техники и искусства. По одному из определений «инженерное проектирование – это процесс применения различной техники и научных принципов с целью достаточно детальной разработки устройства, процесса или системы и их физической реализации» [7]. В таком случае инженерное проектирование может быть представлено на стыке взаимно пересекающихся областей научной и технической деятельности. Дизайн как самостоятельный вид проектирования возник на принципиально иной основе – на стыке техники и искусства. Соответственно, взаимопроникновение науки и искусства порождает эстетику. Одно из прикладных направлений эстетики - техническая эстетика является теоретической базой для развития и практического применения промышленного дизайна.

Оптимальное сочетание всех трех взаимопроникающих областей профессиональной деятельности: науки, техники и искусства и рождает то искомое качество процесса, которое позволяет в полном объеме и максимально эффективно реализовать главные цели инновационной деятельности: коммерциализацию технологий, повышение конкурентоспособности промышленности, создание импортозамещающей продукции, выход на внешний рынок. Это та зона, где рождается современный уровень культуры проектирования, и только здесь могут быть созданы оптимальные условия для плодотворного сотрудничества главных действующих лиц инновационной деятельности - ученых, конструкторов, дизайнеров и эргономистов.

Как показывает практика, достаточно простой анализ позволяет доказать, что при всем многообразии отношений с миром техники дизайн, тем не менее, является специфическим видом творчества, имеющим особую природу. При этом становится понятным, что двойственность природы дизайна и порождает определенные затруднения при попытках его интеграции в инновационные механизмы, основанные на технократических подходах. Но в таком случае стойкое отторжение дизайна связано не только с консерватизмом производственников, ученых и инженеров, проблема значительно глубже.

Дизайнеры определяют свою деятельность как компоновочную, художественно-техническую, проектно-художественную или проектно-инновационную. При этом речь идет о весьма широком спектре направлений, порой весьма далеких от техники. Разобраться в этой пестрой картине, хитросплетениях и нюансах действительно не просто, особенно не специалисту. А тем временем, из-за размытости статуса, крайне обширной и весьма разноплановой предметной области, проблемы развития дизайна повисают в воздухе, оказываясь на ничейном поле между различными ведомствами и отраслями. Сами дизайнеры при этом зачастую не могут найти общего языка ни с властью, ни с промышленностью, ни с научно-техническим сообществом.

Не менее серьезным препятствием для интеграции дизайна в инновационные процессы являются болезни роста самой инновационной системы. Как показывает предварительный анализ научной и учебной литературы, идеология инновационной деятельности в отношении дизайна изобилует целым рядом противоречий, которые могут свидетельствовать о том, что практически никто не пытается вникнуть в суть вопроса. Технократические трактовки инновационного процесса предельно обобщены. Это приводит к тому, что промышленные образцы и товарные знаки появляются как бы сами собой. Дизайн если и присутствует в инновационном цикле, то на правах некоего безликого фантома, обнаружить который можно только по косвенным признакам. В публикациях и документах неизменно упоминается маркетинг, информационные и Cals-технологии, но крайне редко дизайн, еще реже эргономика. В таком виде и при таком подходе учебники и научная литература по инновационным проблемам способна ввести в заблуждение любого, кто старается разобраться в сути инновационной деятельности и роли дизайна в этих процессах. Более того, сегодня принимаются образовательные стандарты в области инновационного менеджмента, в которых не нашлось достойного места ни дизайну, ни эргономике. Те же проблемы со стандартом ИСО 9000. В технократической трактовке этого документа вполне реально получить сертификаты качества при полном отсутствии на предприятии даже общих представлений о дизайне и эргономике, не говоря об их практическом применении. Таким образом, сложившаяся ситуация требует более глубокого анализа.

По одной из распространенных версий инновационная политика является составляющей политики научно-технической. Однако научно-техническая деятельность является лишь частью полного инновационного цикла. Уже поэтому инновационная политика не может быть частным случаем научно-технической, скорее это взаимопроникающие области. Во всяком случае, в Ростовской области существует концепция инновационной политики, но нет концепции политики научно-технической. Вопрос имеет принципиальное значение для трактовки категориальной сущности инновационного процесса. «В российской практике инновация в подавляющем большинстве случаев представляется не как социально-экономическая категория, а скорее, как направление научно-технического прогресса (выделено мною. – В.З.) (прежде всего, высокотехнологичной его составляющей), связанное с внедрением результатов научный исследований и разработок в практику» [1]. В данном случае налицо подмена понятий, когда под инновационной деятельностью понимается слегка модифицированная деятельность научно-техническая, причем однозначно в образе НИОКР. То есть речь идет о простой смене вывески, а не изменении сути процесса. Между тем «если научно-техническая разработка и изобретение – это новый продукт, то инновация – новая выгода». «Иными словами, через инновации реализуется сбыт готовой научной продукции» [1]. Дизайн как раз и направлен на стимулирование сбыта продукции. Более того, между дизайном и научно-технической основой инновационного процесса вообще нет жесткой и однозначной связи. Как известно новации в области формы могут базироваться на существующей технологической и конструктивной основе, без ее принципиального изменения (стайлинг). В таком случае принадлежность дизайна к научно-технической деятельности как минимум оказывается под вопросом. Однако в общепринятой структуре и идеологии инновационного процесса доминируют всего два блока: научно-технический и производственный. При такой жесткой градации выбора не остается. Дизайн как проектный метод должен быть представлен, как разновидность научно-технической деятельности.

С методологической точки зрения выбор кажется обоснованным. Объекты профессиональной деятельности в промышленном дизайне и научно-технической сфере совпадают. Ими является промышленные изделия и технические системы различной сложности. Кроме того, в основе дизайна и художественное, и техническое начало. Однако, дизайн, в отличие от инженерного проектирования не направлен на решение научно-технических задач. Этот довод имеет принципиальное значение. Когда Кендзи Экуан предложил белое пианино и розовый велосипед [6], то с точки зрения научно-технической он не сделал ничего. Дизайн «…берет на себя функции посредника между научно-техническим прогрессом и человеком, переводит научно-технические достижения на язык потребительских ценностей» [5]. В такой трактовке дизайн однозначно оказывается вне научно-технической деятельности. Кроме того, дизайн участвует не только в создании и производстве, но и продвижении продукции на рынок, являясь частью маркетинга. И если научно-техническая деятельность может осуществляться в отрыве от дизайна (отечественный опыт), то инновационная в большинстве случаев нет, поскольку она по определению замыкается на рынок. В таком случае, дизайн скорее не субъект научно-технической деятельности, а субъект процесса более высокого порядка – деятельности инновационной. Подтверждение этой позиции находим в Предложениях о мерах государственной поддержки развития дизайна с учетом норм и правил ВТО, где дизайн отнесен к проектно-инновационной деятельности. Но тогда все проблемы дизайна приобретают другой оттенок и должны рассматриваться в другом контексте.

С учетом всех аспектов проблемы есть основания еще раз вернуться к вопросу взаимодействия дизайна с миром техники и более четко обозначить все грани между научно-технической деятельностью и дизайном. При этом никто не будет отрицать, что такая грань достаточно условна. Зачастую инженерное проектирование и дизайн разделить невозможно – это единый процесс, в котором конструктор и дизайнер решают общие задачи, но с разных профессиональных позиций и с использованием разных методов. Однако здесь нет противоречий. Как сказал классик, для того, чтобы объединиться, необходимо сначала размежеваться. Это нужно, прежде всего, не дизайнерам, для них вопрос достаточно ясен. В данном случае речь идет о практической стороне вопроса. Повышение контрастности, максимально четкие контуры делают дизайн более заметным, различимым на общем фоне становления инновационных процессов для неспециалистов. Но именно эти «неспециалисты» формируют основы инновационной системы, и им должны быть предельно ясны все нюансы проблемы. Высокая степень определенности и есть конструктивная основа диалога с научно-техническим сообществом, представителями власти и промышленности. Дизайн из размытого фантома превращается в конкретный и понятный инструмент в единой цепи инновационного развития со своей спецификой, функциями и задачами.

Одним из важных следствий более четкого позиционирования дизайна в инновационном процессе является понимание того, что развитие дизайна не может быть поручено традиционным организациям научно-технического профиля, равно как и вновь создаваемым структурам (технопарки, центры трансфера технологий, региональные инновационные центры). В силу специфики вопроса и особой роли дизайна в инновационном процессе, его развитие должно координироваться специализированными организациями типа дизайн-центров как это и принято во многих странах. Но эти организации должны быть интегрированы в единую региональную инновационную инфраструктуру, являясь одновременно частью национальной инфраструктуры дизайна. Следуя этой логике, национальная система дизайна должна также проектироваться в органичном единстве с инновационной системой России и формироваться в рамках инновационных процессов. На такой основе и предлагается обеспечить опережающее развитие дизайна в Ростовской области.

Если изложенные выше доводы верны, то попытки «втиснуть» дизайн в прокрустово ложе научно-технической деятельности в целом бесперспективны, равно как и развитие инновационных механизмов в отрыве от дизайна. Одним из вариантов решения проблемы может быть переход к более сложной модели инновационного процесса с использованием понятия потенциалов [3]. В данном случае под научно-техническим потенциалом понимается сумма всех видов ресурсов в сфере научных исследований, инженерного проектирования и опытно-экспериментального производства (для упрощения производственная составляющая не показана). Наряду с этим инженерное проектирование, дизайн и эргономика могут быть объединены в рамках единого проектного потенциала. В совокупности интеллектуальные, творческие, кадровые, материальные, информационные и иные ресурсы в сфере научных исследований, инженерного проектирования, дизайна и эргономики образуют единый творческий потенциал, который структурно представляет собой две взаимопроникающие области профессиональной деятельности: научно-техническую и проектную. Это и есть основной источник новаций. Строго говоря, с перекрытием необходимо изобразить также взаимодействие всех трех составляющих: инженерного проектирования, дизайна и эргономики, однако в данном случае это не существенно. Попутно заметим, что применительно к предлагаемой схеме более уместно говорить не об интеллектуальном потенциале, а именно о потенциале творческом, как более широком и более характерном для дизайна понятии. В этой связи не совсем корректно по отношению к промышленным образцам и товарным знакам выглядит и понятие интеллектуальной собственности. Таким образом, модернизированная структура инновационного процесса в своей основе должна представлять триаду: научно-техническая деятельность – проектная деятельность - производство.

Как оказалось, предлагаемая трехкомпонентная модель инновационной деятельности хорошо согласуется с общепринятой практикой организации НИОКР. На стадии НИР реализуется практический весь потенциал науки и некоторая часть проектного потенциала. Сегодня эта составляющая инновационной деятельности сосредоточена в НИИ, вузах и внутрифирменной науке. Подавляющая же часть проектного потенциала представлена достаточно обособленно, в различных конструкторских организациях (ОКБ, ГСКБ, СКТБ и т.д.). Этой градации соответствует и статистика, в которой обычно выделяют научно-исследовательские, конструкторские и проектно-изыскательские организации, опытные заводы, высшие учебные заведения и научные подразделения на промышленных предприятиях. В настоящее время дизайн в этих структурах представлен крайне слабо и не имеет возможности существенно влиять на качество инновационной деятельности и эффективность коммерциализации научно-технических разработок.

С введением в структуру инновационной деятельности четко обозначенной проектной компоненты дизайн и эргономика естественно и органично входят в состав региональной инновационной системы как легитивное звено, не вступая в противоречие с ее научно-технической основой. Предлагаемый подход позволяет обоснованно ставить вопрос о повышении статуса дизайна и эргономики в инновационном процессе до уровня инженерного проектирования, что в свою очередь требует формирования сбалансированной инновационной и промышленной политики на региональном и федеральном уровне.

Акцент на проектировании представляется продуктивным подходом и в связи с его особой ролью в инновационной деятельности, которая по самой сути является проектной, поскольку обращена в будущее. Но если понятие «проектирование» является для инновационной деятельности ключевым, то характер и качество современного инновационного процесса в сфере материального производства в решающей степени зависит от оптимального соотношения научно-технической деятельности и деятельности проектной. Переход к трехкомпонентной модели даже при поверхностном анализе позволяет обнаружить в отечественной инновационной системе значительные разрывы, резко снижающие ее эффективность и конкурентоспособность. Это может быть основанием для выделения развития всего проектного потенциала в отдельную проблему, заслуживающую самого пристального внимания и приоритетной поддержки. Тем более что в 90-е годы не только дизайн и эргономика, но и инженерная составляющая подготовки производства стали первой жертвой политики выживания. Достаточно обратить внимание на проблему старения инженерных кадров. При традиционном подходе диспропорции проектного потенциала остаются завуалированными в рамках общих проблем научно-технического развития.

Основной вывод из приведенного анализа заключается в том, что формируемая технократическая инновационная система, в основе которой морально устаревшая идеология НИОКР, по сути таковой не является, поскольку в ней практически полностью отсутствуют критически важные звенья - дизайн и эргономика. Во всяком случае, она изначально ущербна. Архаичность системы НИОКР проявляется даже на уровне обозначения, в котором вообще отсутствует понятие «проектирование». Да, система НИОКР доказала и продолжает демонстрировать свою эффективность в ВПК. Система НИОКР способна послать пилотируемый корабль на Марс, но она не способна создать конкурентоспособный утюг. Отсутствие значимых и ожидаемых результатов конверсии ВПК лишнее тому подтверждение. По той же причине мы не готовы конкурировать на равных и в гражданских секторах экономики.

Переход к трехкомпонентной модели инновационного процесса позволяет обосновать одно из важных направлений модернизации системы НИОКР [2]. В «классической» (технократической) модели в качестве единственного источника инноваций признается только научно-техническое творчество, поскольку «непременным свойством инновации являются научно-техническая (выделено мною. – В.З.) новизна и производственная применимость» [4]. В дизайн-ориентированном инновационном цикле возникает три равноправных источника инноваций: научное творчество, инженерное творчество и творчество в сфере дизайна. Здесь проявляется инновационный потенциал дизайна. Далее на стадии создания продукта, его освоения, производства и сбыта реализуется проектный потенциал дизайна, причем всех его основных видов: промышленного, графического, средового, моделирования одежды, Web-дизайна. При этом предлагается разделить понятия дизайн-обеспечения и дизайн-сопровождения инновационной деятельности. Разница заключается в том, что на стадии создания товара усилия дизайнера сосредоточены на самом продукте, в то время как на последующих стадиях непосредственно на его производстве и сбыте. Кроме того, если дизайн-обеспечение ограничено во времени периодом создания (модернизации) продукта с применением промышленного и графического дизайна, то дизайн-сопровождение может осуществляться на протяжении всего последующего жизненного цикла изделия, причем с использованием практически всего спектра направлений и возможностей дизайна. Предложенная модель в равной мере может быть применима и к эргономике.

Трехкомпонентная модель инновационного цикла позволяет обоснованно ответить и на вопрос о путях решения проблемы. В силу специфики и особой роли в инновационном процессе, развитие дизайна не может быть обеспечено в рамках научно-технической политики и организационно-экономических механизмов ее реализации. Это тупиковый путь, подтвержденный отечественной практикой. Масштаб, сложность, комплексный, междисциплинарный и межотраслевой характер проблемы требует формирования самостоятельной государственной политики поддержки дизайна, как составляющей инновационной политики. И если развитие дизайна – должно стать целью государственной политики в сфере дизайна, то повышение эффективности его применения в экономике требует соответствующей корректировки промышленной и формирования сбалансированной инновационной политики